theodore nott
✦ j.k. rowling wizarding world ✦

---

Тео… Единственный сын амбициозного отца, потерявшего жену. Обеспеченный достаточно, чтобы не работать, но все еще находящийся в поиске своего места под солнцем, заслоненным спинами победителей войны. Нотт-старший, как и Люциус Малфой, планирует выжать из своего наследника максимум, хотя и не прочит ему в жены богатых чистокровных невест, делая ставку на карьеру.
Тео под напором отца подает заявку в Отдел Защиты от Темных искусств в Ильвермони – отец надеется с его помощью завладеть артефактами, которые доступны только в США, рассчитывая поправить несколько пошатнувшееся положение семьи в обществе после войны. Тео подчиняется и уже проходит собеседование, когда Малфой-старший, в угоду своему тестю – отцу Астории Гринграсс – добивается запрета на промышленное разведение драконов в Великобритании, чем ставит под угрозу существование фермы Нотта и, соответственно, его финансового положения.
Чтобы очернить Гринграссов и лишить их покровительства Люциуса Малфоя, отец велит Тео приударить за Асторией Гринграсс, тем более, что та не слишком счастлива в вынужденном для себя браке с Драко.
Тео начинает сложную игру, притворяясь, что ездит в командировки в Ильвермони, хотя старается проводить время в компании Астории и постепенно вынуждая ее проявить к нему благосклонность. Дойдет ли до настоящей измены – вопрос времени.
Влюбится ли Тео в Асторию по-настоящему или будет играть с ней, чтобы получить благодарность и признание от отца – никто не знает.

---

Как и все слизеринцы, Тео Нотт должен быть несколько высокомерным, язвительным, не привыкшим проигрывать. Отношения с мисс Гринграсс оставляем на ваше усмотрение – будет ли там настоящее чувство и попытки защитить Асторию от цепких рук Нотта-старшего или хладнокровная политическая игра, которая поставит Асторию под удар, едва Тео удастся заполучить доказательства ее измены.

Все остальное:
скорость постов любая, размер любой, без птицы-тройки. Внешность на ваше усмотрение.

пример вашего поста

– Они придут… – Грегори мечется по пустому поместью Гойлов. Его непропорционально высокий и широкий лоб покрыт испариной и рябью морщин. – Придут скоро.
Он словно пролетает по комнате, продолжая дергаться, как сломанная марионетка. Зачем-то выглядывает в окно.
– Ты можешь успокоиться? – огрызается Драко.
– Я бы посмотрел на тебя, если бы они пришли в Мэнор, – вдруг Гойл останавливается и высокомерно – очень по-слизерински, надо отметить, – вздергивает длинный нос, но затем словно вспоминает и осекается, приоткрывая рот, но Малфой не дает ему ответить:
– Ты уже смотрел.
– Драко, я… – он кажется жалким, и Малфою это не нравится. Он мотает головой, отметая попытки извинений Гойла как назойливых пикси.

Прошло семь лет с окончания школы, а маятник качнулся в другую сторону так стремительно, что почти разрушил незримую волшебную стену между миром маглорожденных и тех, кто письма получает с совами и не знает, что такое метро.
Вчера отца Гойла забрали в Азкабан. Мать – в министерстве, в темнице, во временном заключении.
– Что они нашли, знаешь? – Драко хочется спать и он едва сдерживается, чтобы не зевнуть. На этаже зябко и сыро. Он тянется за палочкой, чтобы растопить камин. В глазах Гойла отражается зарождающееся пламя и ужас.
– Ты… они же увидят!.. – его передергивает не то от холода, не то от страха.
– Мы на втором этаже, – тупо замечает Малфой.
– Не надо, – Грегори пытается взмахнуть своей палочкой, чтобы занавесить шторы, но окоченевшие руки и спутанные мысли не дают ему сосредоточиться: палочка выбрасывает сноп серебристых искр и шипит.
Драко закрывает ладонью рот, пытаясь согреть руку теплым дыханием.

– Какие-то книги, я не знаю, отец коллекционировал, – Гойл бросает быстро и рвано. – Он буквально вчера вернулся из Лютного, говорил, что достал первое издание Борна “Сильнодействующие зелья”, но ведь это…
– Чушь какая-то, – соглашается с ним Драко. – Все знают, что она не запрещена, кто хоть раз варил оборотное зелье.
– Они взяли его с утра, – Гойл снова нахмурил лоб. Массивные каминные часы отбили половину первого ночи. – Отец любил бывать в библиотеке, которая за Каркиттским рынком, ты знаешь, – он невольно протянул руки к разыгравшемуся огню в камине. – После мог еще прихватить с рынка что-то, его давно там знают, так что… Но отец всегда был осторожен, – Грегори словно возражал сам себе. – Если и купил что-то, то за пару шкур бумсланга вряд ли сейчас высасывают душу.
– Кто знает, – задумчиво протянул Драко, но затем осекся, понимая, что внес еще больше раздрая в душу школьного друга,  – я не это имел ввиду.
Гойл кривит губы в ироничной невеселой улыбке.
– У Люциуса остались связи в Министерстве? – спрашивает он, поигрывая ботинком с обломком угля, валяющимся на полу возле камина.
– Да, – сразу отвечает Драко и даже кивает. – Но не в Визенгамоте. Там сейчас сплошь грязнокровки в почете.
Гойла передергивает.
– Надо выяснить, что ему вменяют, – Малфой рассуждает вслух, поигрывая палочкой в левой руке, – обычно никого не забирают в Азкабан сразу. Нужен хотя бы прецедент. Потенциальный приговор. Не то, чтобы я сильно был сведущ в работе Визенгамота, но суд обязан вынести заключение, чтобы подозреваемого ждало наказание, а твоего отца отправили в Азкабан сразу. Так не должно быть. Так не бывает, – он злится.
– Ошибаться не слишком приятно, не правда ли? – сухо отмечает Гойл и Драко, скривив рот, согласно кивает.

– Я не хочу сидеть здесь всю ночь, – говорит Малфой спустя полчаса. – Я уже почти примерз к стулу. Один камин не спасает, их нужно затопить по всему поместью. Ты что, и домовиков разогнал что ли заодно?
– А если мать вернется, то она сойдет с ума, не найдя меня дома, – парирует Гойл.
– А как же Трейси? – интересуется Драко. – Ты же мог переночевать у нее.
– Она ясно дала понять, что с некоторых пор предпочитает спать одна, – Грегори морщится, словно бы у него болит зуб.
– Что на этот раз? – без особого любопытства спрашивает Малфой.
– Да все то же, – тот машет рукой. – Ее мать против, ты же в курсе. Начитается “Пророка”, наслушается болтовни в Косом переулке… “Выйдя замуж за одного из тех, кто был в первом круге Темного Лорда, ты подставишь нашу семью!”, – с ядом процитировал Гойл. – Как будто бы я лично там был, вразуми Мерлин эту старую каргу.
– Ну да, – кивнул Драко и усмехнулся, – хотел бы я, чтобы мне это помешало.
– Неужели все так плохо? – голос Грегори немного оживляется, когда он отвлекается от мыслей о родителях.
– Нет, – Малфой поджимает губы. – Просто думаю, что завел еще один предмет мебели, который почему-то разговаривает.
– А что Пэнс? – Гойл потирает ладони друг о друга и снова подставляет их камину.
– Ясно дала понять, что с некоторых пор предпочитает спать одна, – Драко искренне широко улыбнулся.
Грегори впервые с момента их встречи засмеялся.

* * *
– Да, я слышал об этом, – утром, когда Драко появился в поместье своих родителей, согревая почти окоченевшее тело чашкой горячего кофе, Люциус встретил его в столовой в тяжелом бархатном халате, накинутом на пижаму. – Все достойные волшебники сейчас прилагают усилия, чтобы помочь Гойлам, храни Мерлин их души, – он раскатисто проговорил и отпил немного из своей чашки. – Но у нас осталось очень мало людей в Министерстве и почти никого – в Визенгамоте.
– Зачем они это делают? – Драко схватил так много кофе, что обжегся и закашлялся. – Семь лет прошло.
– Месть приятна даже спустя десятилетия, Драко, – Люциус горько усмехнулся. Драко понял, о чем он вспоминает. Имя Темного Лорда им вслух не произносилось с момента смерти последнего от руки золотого мальчика, особенно в сводах Малфой-Мэнора.
– Не думай, что там какие-то другие люди, – добавил отец. – В конце-концов, мотивы человеческие вряд ли зависят от крови и происхождения, как нам теперь доводится это видеть.
– И что теперь? – тупо спрашивает Драко, уставившись на дно чашки. Разводы покрывают тонкий фарфор “рисовой” выделки, он просвечивает.
– Играть по заданным правилам, не упуская возможности навязать свои, – Люциус пожимает плечами. – Не в первый раз. И не последний, полагаю.
В такие моменты отца выдают прожитые годы, накопленная мудрость и изворотливость ума. Впрочем, последнее всегда выдает его. Фамильная черта что ли.
– Милый, как поживает Астория? – ласково интересуется мать, вошедшая в столовую. Она по-прежнему великолепна, как статусный аксессуар обеспеченного джентльмена, который с годами не становится хуже. Проходя к своему месту за столом, она нежно касается его плеча. – Я хотела бы отобедать с ней в субботу. Она могла бы взять с собой Скорпиуса?
– Я спрошу, – несколько задумчиво бормочет Драко, чувствуя тепло ее пальцев. – Да, я спрошу.
* * *

--

– Нет, ни за что, – в четверг Малфой встречается с Гойлом в Лютном переулке за столиком в “Белой Виверне”. – Упаси меня Мерлин еще раз попасть в этот ледник, пока ты не вернешь всех домовиков обратно, и там не станет градусов на пятнадцать теплее, как минимум.
– Здесь не слишком безопасно, – Гойл воровато оглядывается и поднимает повыше воротник пальто.
– А что, где-то до этого было? – лениво спрашивает Драко.
– Я только что чуть не столкнулся с рыжей Уизли, – Гойл кривит рот. – И ее мелким.
– Странно, что им еще не постелили ковровую дорожку из шкур единорога в Косом переулке, – Драко откровенно скучно сидеть здесь, поэтому его слова беззлобны, скорее по привычке колки. Он дает знак бармену и на столе возникает бокал с огневиски. – О, – он вдруг хватается за идею, пришедшую с первым глотком, словно озарение. – А ты не думал написать Поттеру?
– Может мне сразу в Азкабан чемоданы упаковать? – огрызается Гойл. Он тоже заказывает огневиски и выпивает почти полстакана залпом. За высоким окном начинает лететь мелкий снег. – Все одно… – он выглядит осунувшимся, потерянным. Драко узнает эти черты – знает их по себе. – Может быть это и не так уж плохо.
– Написать Поттеру?
– Поехать в Азкабан в один конец, – Грегори невесело улыбается. На его лице написана беспомощность крупными мазками. – Уверен, что у золотого мальчика охрана похлеще, чем в былые годы в Гринготтсе. Даже если бы я решил, – он сглатывает и подрагивает, – ну, написать, ты понимаешь. Уверен, что мое письмо разорвали бы на части его грязнокровые гоблины из Министерства. Не знаю, почему тебе эта идея пришла в голову.
– Он же справедливый, – Драко откидывается на спинку деревянного стула и поигрывает гранями стакана с виски в руке. – Он же омерзительно правильный, как квадрат, вряд ли он мог бы допустить, чтобы без суда и следствия под его надзором творили такое.
– Что я слышу, – Гойл немного захмелел и выглядит менее подавленным, более агрессивным, – ты хвалишь этого идиота?
– Скорее, замечаю черты, пригодные для дела, – равнодушно комментирует Малфой. – Недооценивать его склонность к защите униженных и оскорбленных – Я НЕ ЭТО ИМЕЛ ВВИДУ, не смотри на меня так! – так вот, недооценивать его склонность к установлению справедливости было бы недальновидно.
– Откуда ты знаешь, что он такой? Что там вообще кто-то такой? – Гойл склоняется над столешницей и подается немного вперед.
– Он, кажется, назвал своего спиногрыза Альбусом Северусом, – Драко усмехается.
– И что с того? Ты что, читаешь воскресный вкладыш “Пророка”, кстати?
– Пэнси читала, – Малфой немного хмурится, предаваясь воспоминаниям о том, при каких обстоятельствах он услышал от нее эту новость. Пэнси лежала в кровати, прикрытая лишь теплым пуховым одеялом, развернувшись так, что ноги были закинуты на подушку, а пятки касались изголовья кровати. Она листала воскресный “Пророк” и смеялась. “Альбус Северус – ты слышал, а? Бедный мальчик только на свет появился, а уже стал изгоем в приличном обществе!”.
– Вот только не надо прикрываться Парки…
– Но ты прав, – Драко перебивает его, отгоняя от себя воспоминания. – Держу пари, рыжая Уизли держит домашний камин Поттеров под замком, чтобы золотого мальчика сохранить невинным от различных соблазнов, а в Министерстве к нему и на венгерской хвостороге не подлетишь.

А к кому подлетишь? К кому можно обратиться за помощью, к кому, кто очень похож на Поттера, лишен тщеславия также, как и он, но более умен и осторожен, не склонен бросаться на амбразуру, размахивая мечом Гриффиндора направо и налево?

Ну конечно.

– Я попробую узнать, – осторожно говорит Малфой. Он чувствует, что может стать более болтливым под действием виски, а выложить (изрядно подвыпившему) Гойлу свои планы сейчас – значит, разрушить их. Гойл и выглядит громилой, и действует также.
– Сам напишешь Поттеру что ли? – Грегори давится смешком.
– А что, нельзя? – притворно вскидывается Малфой. – Прошу тебя, мы же старые друзья.
Гойл допивает очередной бокал и хохочет.

* * *

--
Драко живет на побережье Норфолка вместе с женой и сыном. Вопреки традициям он не решился быть с семьей в поместье, предпочтя дом своего деда у окраин Северного моря.
Поздним утром, после завтрака в субботу они гуляют втроём. Астория кутается в теплую шерстяную мантию, ее белые волосы убраны вязаной косынкой из тонкой пряжи паутинкой. Она красива. Морской воздух ласкает ее щеки и они покрываются легким румянцем. Драко не уверен, что он полюбил ее спустя семь лет, но, по крайней мере, привык к ней, как к еще одному атрибуту своего положения.
Любит ли она его? Он не спрашивал, она не говорила. Это та часть их отношений, которую они предпочитают не касаться. Они оба любят Скорпиуса, и, пожалуй, этого на данном этапе достаточно.
Скорпиус носится за чайками, которые выискивают остатки рачков на побережье.
– Мама будет рада видеть вас к обеду в Мэноре, – говорит жене Драко. Он и раньше говорил, просто напоминает. Скорпиус со всего разбегу плюхается в кучу морского песка и заливисто смеется. Его смех заразителен, теплый и живой. Драко достает палочку и взмахивает ей: песок начинает завихряться вокруг Скорпиуса, принимая очертания знакомых ему животных: дракона, единорога, крупа, саламандры.
– Ты будешь с нами? – спрашивает она. Тоже достает палочку и добавляет несколько песочных фигур: совы, змеи, гиппогрифы. При виде последних Драко на секунду морщится. У Скорпиуса глаза как плошки. Он жадно пытается поймать одного песочного гиппогрифа за хвост. Ну и кто скажет, что это не его сын?
– Позже, – отзывается Драко. – Думаю, мать так быстро вас не выпустит. Успею к ужину. Можем даже на ночь остаться.
Астория задумчиво улыбается.
– Я думала, у тебя дела. Ну, как обычно, – она поправляет локон у лица.
Они никогда не говорят о том, почему иногда Драко не ночует дома.
– Изменились планы, – Малфой пожимает плечами и запахивает мантию. С моря дует ледяной ветер. Еще по-детски пухлые ладони Скорпиуса становятся такими же ярко-розовыми, как и щеки его матери.
– Это приятно, – неожиданно говорит Астория. Ее взгляд устремлен в точку горизонта. – Когда планы меняются.
Она поворачивается к нему: ее красивое лицо раскраснелось от ветра. На губах играет улыбка, ласковая и такая же теплая, как смех Скорпиуса. Драко не может понять, почему она выглядит такой… довольной? Умиротворенной? Радостной?
Он уже балансирует на грани, чтобы спросить, но Скорпиус громко объявляет о том, что он замерз и, волоча ноги сквозь влажный песок, устремляется к ним.

Когда они исчезают в камине, Драко достает пергамент – дорогой, качественный лист с шелковистым тиснением – мгновение мешкает, в задумчивости теребя кончик гусиного пера.
“Привет, как-там-тебя, ты же все еще работаешь в Аврорате? Кстати, мне нужна помощь”.
Это просто смешно.

Немного подумав, он пишет:
Можем встретиться в “Зеленом драконе” в понедельник, двенадцатого ноября, в полдень? Это важно.
И еще немного подумав, добавляет в конце: “пожалуйста”.

Подпись не нужна – если она по-прежнему достаточно умна, сургучового герба на конверте ей будет достаточно, чтобы понять, кто отправитель письма.
Мерлин, только бы она оказалась из породы решительных женщин, а не любителей эпистолярной связи. Вынести переписку с Грейнджер, даже по такому важному делу – о, нет, Гойл, это слишком даже для нашей многолетней дружбы.

clyde donovan
✦ south park ✦

jann rozmanowski only

---

Sure I can take a fuckin picture of you
He’s obviously handsome and you’re so damn cute
My God
Let’s takе another one
Wherе he breaks your heart now smile!
[indent]
[indent] обычно лучшим мальчикам достаются лучшие девочки, а тебе вот досталась бебе.
делаем выводы?
[indent] клайд - типичный оаш (как ояш только по-колорадовски), мембер оф зи попьюлар бойс гэнг.
сын маминой подруги, сказали бы другие, но тема мамки тебя триггерит.
spoilers sweetie.
[indent]
[indent] девчонки любят тряпки и обувь, и поскольку выход ко второму у тебя есть прямой благодаря бате, угадай, почему ты так популярен у прекрасной половины школы.
ты встречаешься с бебе довольно долго, и уже не добраться до сути этих отношений. любишь ты её или 'так надо', но:
[indent]
[indent] хэды: когда бебе уходит к кайлу (в которого она влюблена с детства), твоя кукуха потихоньку рвётся, потому что падают привычные устои и бла-бла-бла по списку.
все мы впадаем в кататонию, когда наш мир рушится.
[indent]
[indent] зоу: есть супер-попьюлар fingerbang-gang (она есть!), а у вас с ребятами была попытка в свою, но так уж вышло, что талантом по большей части обладал ты, и почему бы не рвануть дальше в big america и не прославиться.
ты пишешь стихи и укладываешь их на ноты. и плевать, благодаря разбитому сердцу или талант просыпается, когда всё вокруг взрывается - имеем, что имеем, и радуемся.
[indent]
[indent] ты отпускаешь волосы - пускай растут, и пусть злые языки шепчутся за спиной, что тебе хочется быть похожим на блофловски.
ты рычишь, что это не химзавивка, и как вообще можно усомниться в этом.
я тебе точно верю.
[indent]
[indent] мы с тобой можем затусить после выпускного, 'cause this ain't a song for the broken-hearted.
а может она и есть.
but who cares?

---

[indent] короче, что у нас есть.
лучший в мире каст саус парка.
бебе пока нет, но я (мы) в отчаянных поисках этой фифы. приходи и присоединяйся, вдруг прискачет быстрее :з
[indent]
[indent] заявка не в пару, в bbb: best-bitch-buddies.
конечно, на волне полёта кукухи и озабоченностью биби быть может что угодно.
а может, сойдёмся на совместном творении и сучизме, who knows.
[indent]
[indent] пост в неделю-две, а может и чаще.
в моей голове венди тоже едет кукухой, отчаливая в сторону небинарности. возможно возрождение вендила.
хочется быть всратыми, кидаться мемами, не ебать мозги и радоваться, ведь мы здесь для того и собрались, правда? (ну и стекла пакет пожевать тоже хочется, чего я).
[indent]
   

---

пример вашего поста

[indent] у кенни ебейше раскалывалась голова с самого утра.
не нужно было вчера так накидываться. а он ещё и продолжил потом с отцом.
дешманское пиво плюс душные задушевные разговоры.

[indent] на встречу с пацанами он нещадно опаздывал. еле полз, если честно.
почти хотел пропустить.
как оказалось - это стало бы роковой ошибкой для них всех.

[indent] кенни не нашёл никого из них.
но - слава кому-то там на небесах - услышал стоны, похожие на завывания.
шёл на голос. всё было так чертовски подозрительно - где они все? что за хуйня происходит?

[indent] у кенни сердце заходилось в припадке - он отчаянно боялся найти раненое животное.
а дальше что? у него и денег нет бежать в ветеринарку.
если только снова одолжить у картмана.

[indent] но каково же было его удивление, когда тем самым животным оказался сам эрик.
перепачканный в собственной ( в этом не было сомнений ) крови.
маккормик упал перед ним на колени, судорожно нащупывая пульс - когда он затих, кенни изрядно так похолодел изнутри.

[indent] нужно было звонить в скорую. он как умалишённый шептал себе под нос, непослушными пальцами пытаясь набрать номер неотложки.
но рука картмана перехватила его запястье, останавливая.
он потребовал тащить его домой.

[indent] сдохнуть, но дотащить.
кенни не расскажет ему, как в итоге справился с непосильной задачей. картману это не понравится.
но благо он изрядно схуднул. прежнюю тушу другана проще бы было прикопать на месте, нежели куда-то транспортировать.

[indent] а позже он всё-таки пытался вразумить картмана, требуя, чтобы они ехали в больницу.
вот же упрямый жирный урод. пусть уже и не жирный. непривычно было.
сдохнет, но не сдастся.

[indent] кенни закатывает глаза, по третьему кругу рассказывая, что когда он припёрся, ни стэна, ни кайла рядом не было.
в сердце всё ещё теплилась надежда - ну не могли они бросить своего друга в лесу помирать.
о чём они думали? на что надеялись? а если бы кенни всё-таки не пришёл, а если бы он его не нашёл?

[indent] - ты придурок, картман.

[indent] больше, честно, ему сказать нечего.
он скользит обеспокоенным взглядом по его нездорово бледному лицу, словно его ебучая мамочка.
а потом перехватывает бутылку из рук, ещё раз гавкнув о том, что он ебанутый совсем, и что ему может стать ещё хуёвее.

[indent] вино охуенно приятно скользит в пустой желудок, и кенни делает добрых с пятак глотков, пока его мгновенно не развозит, и губы не остаются напрочь перепачканы алым.
а сейчас он реально как ебучая мамаша картмана, намалевавшаяся перед очередным походом на блядки.
кенни был свято уверен - сейчас она в разъездах по хуям, не иначе.

[indent] даже любопытно было, картман вырастет таким же?
шальным взглядом он окидывает его снова. тянется к посудине с мокрой тряпкой, шлёпает её на лоб этой жертве тупого мордобоя.
пиздит ещё о том, что всё-таки не верит.

[indent] ладно, кайл.
чел был реально наглухо отбитым и ёбнутым.
да и это была далеко не первая их стычка с жиртрестом. блять, он никогда не привыкнет, что картман очень изменился за лето.

[indent] - стэн бы так не поступил, чувак.

[indent] если и было что-то в мире, во что кенни маккормик верил свято и неукоснительно - это адекватность и честность марша.
а ещё - его природное человеколюбие.
как минимум - к своим друзьям.

[indent] они ведь поклялись всегда быть вместе.
и стэн не смог бы предать эту клятву.
но в голове муравьишками копошатся мерзкие мыслишки.
а правда, если стэн не причём, то где он, блять, сейчас?

[indent] за окном темнело, а у него на душе холодело.
если их дружба была предана, во что оставалось верить?
взглядом, полным мирской печали, он окинул этого несчастного. а он всё не затыкался.

[indent] нужно сказать им, что он жив.
наверняка эти придурки уже мчат со всех ног до канадской границы.
о мексике он почему-то не задумывался.

roman berezin
✦ sled ✦

---

У Ромы все хорошо - несмотря на кошмары, с которыми он ежедневно сталкивается на службе; несмотря на трещаший по швам брак. У Ромы все хорошо - ведь Рома обладает удивительным качеством находить хорошее даже в самых плохих ситуациях. А потому неудивительно, что в организации Рому любят. Рита - не исключение. Ей нравится работать с Ромой, ей нравится Рома - пожалуй, даже слишком. Об этом Рита предпочитает лишний раз не задумываться - по разным причинам. Служебные романы не в ее стиле; заводить очередные отношения после нескольких неудачных браков совсем не хочется; да и вообще, Рома женат... Впрочем, Рита соврет, если скажет, что ей вообщесовсемвотниразу не хотелось перевести их отношения в иной формат. Искушения возникают постоянно, но Рита держится. Ее оборона - крепка, но небезупречна. Ей легко, пока она думает, что ее чувства безответны.

---

заявка в пару (рома х рита - канон, попробуйте переубедите меня)
хочу упасть в слоуберн с хэппи эндом, а еще хочется сообразить какой-нибудь сложносочиненный (учитывая фандом, ОЧЕНЬ сложносочиненный, видимо, - такой, в каком мы сами канонично запутаемся, плюнем в итоге и сделаем в итоге ВООБЩЕ НЕ ТАК, потому что забыли, что было в начале, или потому что экранное время кончилось) долгоиграющий детективный сюжет, но это опционально (не связанные друг с другом микросюжеты меня тоже устраивают!)
пишу небольшие посты от третьего лица; буду стараться писать хоть раз в неделю
связаться можно через ЛС, далее дам тг; помогу с графикой, люблю, когда вопят от радости дают обратную связь, а не принимают пост молча, и буду рада, если мы сможем поорать друг в друга, покидаться мемами и музычкой
ЖДУ 

---

пример вашего поста

Энни стоит посреди панорамного зала - того, в котором обычно происходят заседания Семерки. Сейчас огромное помещение практически пустое - за исключением самой Энни, нерешительно мнущейся у двери и не совсем понимающей, для чего ее вызвали, в зале находится только Эшли. Она вольготно расположилась за V-образным столом, чего, пожалуй, не посмела бы сделать, окажись на месте Энни любой другой член Семерки; но Энни она не боится, напротив - это Энни робеет под ее пристальным взглядом.

По обстановке Энни несложно догадаться, что она в чем-то провинилась. Она перебирает в голове события прошедших дней, безуспешно пытаясь вспомнить, в чем могла облажаться; в голову ничего не приходит. Впрочем, Эшли не стремится томить Энни в мучительном ожидании; она тут же обрушивается на нее, не стесняясь в выражениях.

- Это что за херня, Старлайт? - она тыкает по экрану своего мобильного и затем толкает его в сторону Энни, чтобы та могла увидеть проигрывающееся на нем видео.

Запись некачественная, сделана откуда-то из-за угла, и все же на ней отчетливо запечатлено происходящее. На видео Энни избивает нескольких мужчин; отпираться бессмысленно - отлично видно и ее лицо, и демонстрацию способностей. Да и не хочется - Энни не кажется, что она сделала что-то плохое. Она вступила в драку, защищая девушку, на которую напали. А Энни - Старлайт, супергероиня - ведь и должна защищать, разве не так? Правда, ринувшись на подмогу, она и не думала, что этот эпизод может оказаться сперва в памяти чьего-то телефона, а затем - на Ютубе. Улица казалась пустой.

- О чем ты, блять, думала? Молодец какая, подралась на улице. Да еще и светом этим своим ебанула, чтобы ни у кого не осталось сомнений, что ты - это ты, - лицо Эшли перекошено от ярости, она нетерпеливо подскакивает в кресле, забирает телефон и свайпает вниз, переходя к комментариям. - "Это же Старлайт, что она делает?", "Куда смотрит Войт?", "Она что, просто напала на этих челиков?" и все в таком духе...

Внутри у Энни все холодеет. Неужели происходящее действительно воспринимают так?

- Они напали на девушку, - перебивает она, пытаясь объясниться.

Эшли вскакивает, бешено вращая глазами и раздувая ноздри. Резким жестом она велит Энни умолкнуть и выходит из-за стола; она приближается, подходит практически вплотную, заставив Энни отшатнуться, и продолжает орать, тыкая в телефон.

- Какую? Вот на эту, трясущуюся за мусоркой? Нихрена ее не видно, это раз. Никаких заявлений от нее не поступало, это два. Так что ты тут просто избиваешь двух мужиков, что бы там на самом деле ни происходило.

Эшли продолжает наступать на нее, а Энни продолжает пятиться. Это даже смешно: ведь Эшли - обыкновенная женщина, но все же в этот момент именно она держит в страхе Энни, способную в одно мгновение ее искалечить, не наоборот. Энни теряется под ее напором и с трудом понимает, как ей защититься; то, каким именно образом Эшли описывает ситуацию, кажется ей катастрофой. А та не предлагает решения; она лишь продолжает изрыгать из глотки ругательства.

- Ты, блять, в высшей лиге! Ты должна сидеть на своей плоской жопе ровно и делать лишь то, что тебе говорят! А теперь нам предстоит разбираться с иском и отмывать твою сраную репутацию, просто потому что ты решила поиграть в героиню!

До сих пор Энни была растеряна и напугана, но теперь она начинает злиться. Последние слова Эшли задевают ее всерьез. Что значит - поиграть в героиню? Она и есть героиня. Она должна помогать и защищать; это ее призвание, призвание каждого в Семерке, но вместо настоящей помощи они только позируют, дают интервью и участвуют в постановках. Вот что действительно должно возмущать, вот от чего ей действительно хочется восклинуть - что-это-за-херня?

Все должно было быть по-другому. Энни представляла себе все по-другому.

Ей хочется послать Эшли, вернуться в свои апартаменты, собрать те вещи, что успела привезти, и убраться подальше. Ей правда этого хочется в какой-то момент. Но перед глазами всплывает лицо матери, удерживая Энни от еще одного опрометчивого шага: она была так рада, что ее дочь приняли в Семерку... Всю свою жизнь мама посвятила карьере Энни, и попадание дочери в супергеройскую элиту стало ее триумфом; если Энни исключат из Семерки - да еще и с таким позором, да еще и через такой короткий срок, - то она просто не переживет. То есть, переживет, конечно, но жизнь самой Энни с этого момента превратится в ад.

Так что ей придется проглотить и это тоже.

- Меня уволят? - слабым голосом спрашивает она.